Моя история Победы | Алексей Ракитин

Судьбы, опаленные войной

 "Вы Орлы, Вы чудо-богатыри,

                                                                                       Вы спасители и защитники Отечества!"

                                                                                                       Александр Васильевич Суворов

Кто же они, эти российские чудо-богатыри, не только спасшие наше Отечество от порабощения немецкими захватчиками, но и подарившие свободу народам Западной Европы и Дальнего Востока? Кто же они, эти воины могучей Советской Армии, разгромившие сильнейшие армии мира и покорившие три державы?

Ответ прост: на фронтах Великой Отечественной войны сражались и мои родственники, внесшие свой посильный вклад в дело общей победы. Они – это обыкновенные крестьянские парни, ходившие в школу, работавшие на колхозных полях, плясавшие на деревенских посиделках.

Я не застала в живых никого из них. Одни умерли уже в мирное время, другие не вернулись с полей сражений. О них я узнала по рассказам моего отца, матери и бабушки. Я настойчиво добивалась услышать истории о боевых действиях, о совершенных подвигах, но папа ответил, что, будучи еще в моем возрасте, он просил их рассказать о войне, но тщетно…

Никаких подробных рассказов не было, вместо этого лишь очень незначительные воспоминания. Даже о том, что один из родни, дядя Коля,  был на фронте и помимо других орденов и медалей был награжден двумя орденами Славы и представлен к третьей «Славе», которой так и не был награжден, папа узнал лишь после его смерти.

А между тем дядя Коля, призванный в Красную Армию то ли в 1937, то ли в 1938 году, прошел финскую (1939-1940 годов) и всю Великую Отечественную войну начиная с 1941-го и демобилизовался в 1945 году,  дойдя с боями до Праги. Был не раз, еще на финской, ранен, не раз уже после его смерти приходили из райвоенкомата Пензенского района приглашения получить награды, которые не нашли его на фронте.

Вот что известно о лихом пулеметчике сержанте Беседине, одном из многих…  

И кто знает, может, в мае сорок пятого на старой площади Злата Прага Коля - сельский гармонист играл «вальс русский», показывая, что наш солдат – это воин-освободитель, а не воин-завоеватель. На гулянках из всех фронтовых песен он пел, аккомпанируя на гармони, только «Синий платочек», других фронтовых не пел.

Почему же все рассказы были незначительны?  Наверное, потому, что люди, прошедшие кровавую купель передовой и грязь окопов, не хотели возвращаться туда вновь даже в воспоминаниях.

Другой родственник, дядя Саша, из-за неудачного стечения фронтовых обстоятельств был в плену, на территории Германии. На вопросы, как пережил плен, неизменно отвечал: «Где я был, там меня уже больше нет». В немецком плену был и дядя моей бабушки Риммы Копысов Николай Васильевич, которому удалось бежать из плена. Бежал он со своим другом. Первая попытка оказалась неудачной, смогли они убежать лишь со второй, а помогла им польская девушка, работавшая в этом лагере. Дядя Коля потом женился на ней.

Интересна военная судьба моего прадеда Ракитина Алексея Исаевича. Службу он начинал еще в царской армии, участвовал в Первой мировой войне, называл ее «Германской».  Кстати, дома до сих пор хранится фотография тех лет.

После «Германской» воевал в красной кавалерии, на гражданской (1918-1920 годов) и финской войнах.

22 июня 1941 года прадед ушел на фронт Великой Отечественной войны, которая закончилась для него в 1943 году тяжелым ранением под Сталинградом. Из его обрывочных воспоминаний известно, что во время бомбежки или артобстрела его оглушило и засыпало землей, а жизнь ему спасла разорванная в клочья палатка. Дело в том, что прадед воевал связистом и для хранения катушек, проводов и других необходимых для связи предметов он выпросил у старшины палатку, в которой и находился во время налета, даже не успев спрятаться… После налета старшина, увидев куски брезента (вот хозяйский глаз!), приказал разворошить землю, откуда полуживого прадеда и откопали… Демобилизовавшись, как тогда говорили, подчистую, он не мог самостоятельно передвигаться, и со станции Колышлей до села Телегино (до дома) его везли на телеге. Из его наград отец помнит орден Славы третьей степени и медаль за боевые заслуги. Других боевых наград не было, да и эти, в том числе и нашивки за ранения, он не носил, несмотря на настойчивые просьбы отца, хотя все бережно хранил в сундуке.

Дядя моего отца Минеев Алексей Гаврилович служил в Красной Армии  то ли с 1940, то ли с 1941 года. Был он курсантом нынешней Пензенской артиллерийской академии.

22 июня 1941 года их курс подняли по тревоге и увезли в поселок Татищево Саратовской области. Там они были до начала зимы сорок первого года, а затем дядю Леню в числе других отправили на фронт. Служил в артиллерии, в телеграфно-строительной роте, в разведке и в воздушно-десантных войсках. Несколько раз был ранен, лежал в госпиталях. Был ли награжден – неизвестно.

Погиб 25 августа 1943 года в боях под Ельней, что в Смоленской области.  Именно им, освободителям Ельни, посвятил свои стихи Михаил Исаковский:

                                                       Идут вперед неустрашимо

                                                       Бойцы-товарищи мои.

                                                       И Ельня - город мой родимый -

                                                       Опять в кругу своей семьи.

                                                       Пусть он разрушен, искалечен, -

                                                       Он возродится из руин!

                                                       И подвиг твой да будет вечен,

                                                       Советский воин-исполин!!!

Надо отметить, что все части, штурмовавшие Ельню, заслужили наименование гвардейских, а это звание было самым почетным и привилегированным, сначала в Красной, а затем и в Советской Армии. Гвардейское звание сохранялось пожизненно, а солдат, офицер или генерал, имевший это звание, даже затем, проходя службу в других частях (на фронте всякое бывало), не относящихся к гвардии, имел право считаться гвардейцем.  И как не вспомнить, что земля и саженцы березок для посадки вокруг памятника солдату-освободителю в Берлине были доставлены из-под Смоленска.

Другой мой родственник, Валентин Матвеев, всю Великую Отечественную войну нес службу на Дальнем востоке, на советско-японской границе. Это про них, воинов-дальневосточников, сняты фильмы: «Приказ: огонь не открывать», «Приказ: перейти границу»,  «Через Гоби и Хинган».

Опасность войны с Японией в ту пору была велика. На наших дальневосточных рубежах японцы держали миллионную Квантунскую армию отчаянных  головорезов, готовых в любую минуту ринуться в бой. В Китае зверствовали банды хунхузов, мечтали взять реванш за поражение в гражданской войне недобитые белогвардейцы-семеновцы. В тылу наших войск действовали диверсанты и разведчики противника, готовые убить всякого, кто встал на их пути. Вот такая складывалась обстановка.

 Гитлер хотел гнать наш народ до Урала, а Дальний Восток он обещал японцам.

В случае нападения Японии нашей стране пришлось бы вести две войны, поэтому и был приказ: «Не стрелять, на провокации не поддаваться». 

Две армии - Красная и Квантунская - стояли у  границы…

Самураи наглели.  Имитация атак, «случайные» выстрелы в нашу сторону, направленные на наши позиции орудийные жерла и другие провокационные выходки нервировали наших солдат и командиров. Но был приказ, и они, сжав зубы, выполняли его.

По ночам, чтобы создать иллюзию прибытия войск и ввести в заблуждение врага, вдоль границы гоняли тракторы и автомашины с включенными фарами, днем наши бойцы постоянно перемещались с места на место, до изнеможения рыли оборонительные рубежи, падая в голодные обмороки.

Как разведчик-артиллерист дядя Валя в составе разведывательного подразделения вел разведку местности, занятой японцами, стараясь засечь их огневые точки и составить подробную карту. Так продолжалось до августа 1945 года. В августе 1945-го они наконец-то пошли в наступление (вот когда пригодились разведданные), разгромив Японию в течение  двух-трех  недель.

Войну дядя Валентин закончил в Китае. Придя домой с Дальневосточного фронта, он так и связал свою жизнь с картами и компасами, став инженером-землеустроителем. До самой смерти он жил здесь, недалеко, в «Манчжурии», что и говорить – судьба.

Когда-то я читала былину про Илью Муромца – славного русского богатыря. И вот что интересно, работая над этим сочинением, я услышала от моей бабушки Риммы интересную историю, в чем-то схожую с этой сказкой.

Дело в том, что ее родной брат (а значит, мой двоюродный дедушка) Поярков Иван в младенческом возрасте не мог самостоятельно ходить, у него болели и практически отнимались ноги. Медицина была бессильна (да и какие там врачи в довоенном районном центре Кировской области), вот и стала моя прабабушка лечить его народными средствами (как люди советовали). Лечение принесло свои плоды, и дед Иван начал ходить.  Примерно в 1942-43 году в возрасте 19-20 лет его призвали в армию, и он попал сразу на Курскую дугу. Бабушка Римма, хоть и была тогда маленькой, а помнит, как Иван, прощаясь, подбрасывал ее, играл на гармошке, не надеясь  вернуться…

Затем пришла похоронка, где было написано, что Поярков Иван геройски погиб под Орлом в результате ранения осколком в голову…  Если честно, то прабабушка проклинала себя за это лечение, ведь если бы сын был больной, то на фронт, конечно, не попал бы…

История эта имела свое продолжение.  Примерно в семидесятых годах прошлого столетия пионеры-следопыты сообщили, что Поярков Иван Иванович похоронен в Орловской области.

Илья и Иван…  Как  схожи их судьбы богатырей, победивших болезнь во имя спасения человечества! Видно, со светлых образов таких Иванов и слагались былины о нашем Великом  народе и его славных защитниках.

Дед моей мамы Митрофанов Степан был на фронте с первых дней войны. Где воевал, неизвестно.  Вскоре после начала войны пришло известие, что он пропал без вести, и только в 1943 году стало известно, что он геройски погиб под городом Сумы, что на Украине.  С момента его безвестного отсутствия и до получения похоронки его семья, а это жена и трое детей,  не получали никаких пособий. Такие правила существовали в то время относительно семей пропавших без вести или плененных. 

Вот и все, пора ставить точку. Но никогда не будет поставлена точка в боевых биографиях, и не только…

Надо помнить и о тех, кто самоотверженно трудился в тылу, отдавая последнее фронту, ведь  победа ковалась гигантским усилием армии и народа.

Пусть боевой и трудовой подвиг их будет вечным примером и назиданием для всех поколений.

Постскриптум:

Готовясь к войне, Гитлер многое предусмотрел. Однако, как и Наполеон, он не смог предвидеть главное: героизм  русского народа, его готовность к самопожертвованию.

Не предвидел он героический поступок Зои Космодемьянской, бросившей с эшафота в лицо своим палачам: «Всех не перевешаете!» и призвавшей народ к борьбе с врагом.

Не смог он предвидеть подвиг Матвея Кузьмина, по примеру Ивана Сусанина заманившего немцев в лесную чащу и погибшего под огнем своих же пулеметов.  «Не жалейте меня и секите их хлеще !…» - это были последние слова, обращенные им к нашим пулеметчикам, боявшимся открыть огонь, чтобы не поразить Матвея вместе с немцами.

Не предвидел он и подвиг простого парня – пехотинца Александра Матросова, закрывшего амбразуру вражеского дота во имя победы своей роты. А ведь то сражение было  всего лишь боем местного значения… Как не предвидел и Наполеон самоотверженный поступок графини Наташи Ростовой (пусть и литературной героини), приказавшей выбросить из телег свое фамильное добро и отдать подводы раненым офицерам и солдатам.  Вряд ли он смог бы понять князя, генерала Багратиона, сорвавшего со своих бородинских ран  повязки и умершего от кровопотери, так и не смирившегося со сдачей Москвы. Не предвидел он и поступок крестьянки, старостихи Василисы Кожиной, создавшей отряд из крепостных мужиков, наводивший ужас на неприятеля. Не мог он предположить и глубокие партизанские рейды гусар Дениса Давыдова и казаков атамана Платова.

Не предвидели… 

Потому что не вышли из народа, который нельзя победить.  Поэтому  и прав был Николай Васильевич Гоголь сказавший, что нет  в мире  силы, способной одолеть Русскую силу.

Автор истории - Минеева Мария Игоревна.

На первой фотографии - Алексей Исаевич Ракитин