В коллекции Геннадия Коваля десятки фотографий звезд отечественной и зарубежной эстрады, сделанных еще в годы перестройки. Совсем юный Дмитрий Маликов, вечно молодой Валерий Леонтьев, артист с трагической судьбой Игорь Тальков, Томас Андерс и группа Nazareth в зените славы... Геннадий нередко перебирает эти фотографии с легкой грустью. Эх, было время...
ФАНЕРНЫЙ ГОРБАЧЕВ
«В начале 1980-х я решил перебраться в Москву, - вспоминает фотохудожник. - Устроился в милицию, работал в районе Третьяковки. И вскоре заприметил, как некие граждане с фотоаппаратами то и дело предлагают посетителям музея сфотографироваться на память. А у меня был фотоаппарат «Зенит», которым я снимал для себя. Ну и решил тоже в свободное время подработать.
Тогда уже понемногу поднимали голову не только бизнесмены, но и любители крышевания. Но я наездов не боялся, у меня имелись корочки сотрудника органов. Так что купил я этюдник, куда складывал всякую нужную мелочь, взял фотоаппарат и стал предлагать гостям музея фото на память. Стоило это удовольствие 3 рубля за снимок. Приработок я с этого какой-никакой имел».
Однажды к пензяку подошли местные братки и предложили развить предприятие - фотографировать людей рядом с вырезанной из фанеры фигурой Михаила Горбачева, который только-только затеял перестройку. Геннадий согласился. Правда, точку ему предложили другую - напротив Большого театра. Так наш земляк стал первым, кто отважился в СССР делать подобные фото.
ВАМ - 30, МНЕ -70!
А приехав в отпуск в родной город, Геннадий попал на концерт Валерия Леонтьева. И увидев, как пензяки раскупают открытки с портретом певца, всерьез задумался о расширении своего бизнеса.
«У меня и раньше проскальзывала мысль, что неплохо бы как-то подобраться к кому-нибудь из артистов, чтобы сделать фото на продажу. Но получилось так, что сначала мне предложили ворованный негатив Михаила Муромова, который уже прославился с хитом «Яблоки на снегу».
Вместе с моим товарищем Сергеем Маркеловым мы напечатали снимки, и я отправился их реализовывать к ДС «Лужники», в котором проходил сольный концерт певца. Занял позицию на пятачке недалеко от входа. Народ раскупал фото под автографы весьма бойко. Потом начался концерт, и я подумал, что после шоу люди с радостью раскупят оставшиеся фотографии. А пока решил прогуляться, попить кофейку.
И тут вижу - неподалеку мечется коренастый мужичок, коротко стриженный, похожий на боксера. Подбегает ко мне, спрашивает: «Не видел, тут кто-то фотографиями Муромова торговал?». Я в уверенности, что это опоздавший поклонник, отвечаю: «Не только видел, но я их и продаю». А он как начал на меня орать, кулаками размахивать...
Тут до меня и дошло, что это администратор артиста. Понятное дело - нужно выкручиваться. Ну я и предложил ему проценты с продажи. Тот с первого раза не сообразил, о чем речь. Потом замолчал и уже совсем другим тоном спрашивает: «Сколько?»
Сошлись на 30% с реализации. Только, говорю, на фото надо сделать автограф Муромова. Мужичок тут же провел меня к служебному входу, дождался антракта, затем привел Муромова, объяснил ему, что к чему, и тот с радостью расписался на своих фотографиях».
В дальнейшем у Геннадия было три варианта расчетов с артистами или их представителями: деньгами, частично фотографиями - частично деньгами и самый выгодный - фотографиями.
ДМИТРИЙ МАЛИКОВ - КОРМИЛЕЦ
Все фото печатались стандартного размера - 13 x 18. Черно-белый снимок уходил за рубль при себестоимости 30-50 копеек. А цветной - уже за 3 рубля.
«Хорошо было иметь дело с Димой Маликовым, - вспоминает Коваль. - Мы за глаза называли его кормилец, потому что фанатки расхватывали его фотографии, как горячие пирожки. А позировал артист всегда с радостью. Правда, он и его отец, который был директором Димы, предпочитали проценты - расчет живыми деньгами. Но кто нас проверит, сколько мы продали фотографий? Хотя мы этим не злоупотребляли».
Конечно, не мог пензяк обойти своим вниманием и Аллу Пугачеву. Сфотографировать ее он решил в один из съемочных дней «Рождественских встреч».
«Поставил я объект и телевик, чтобы снимать на дальнюю дистанцию. Подобрался к самой сцене, тут как раз Пугачева выходит и начинает петь «Ты сними меня, фотограф». Я еще подумал, что песня прямо про меня. И тут чувствую - кто-то тянет меня за ногу. Смотрю вниз - охранник, и что-то еще кричит. А рядом колонки, я ничего не слышу, отмахиваюсь: мол, потом, сейчас не до тебя. А сам пытаюсь поймать в объектив Примадонну. И тут она начинает двигаться в мою сторону, продолжая при этом петь про фотографа.
Зрители наверняка подумали, что я подсадной, но мне в тот момент было не до шуток. Сделать нормального снимка для продажи поклонникам мне так и не удалось».
НА ГРАНИ МЕЖДУНАРОДНОГО СКАНДАЛА
Тем временем в Москву зачастили иностранные исполнители, и пензяк подумал, что не мешало бы что-то поиметь и с них. Коваль отправился в Госконцерт, который имел монополию на концертную деятельность по всей стране, и заключил договор, согласно которому он и его партнер получали возможность посещать концерты, обеспечивались билетами на поезда на все направления и номерами в гостиницах. А за это платили Госконцерту часть от получаемой прибыли.
Среди зарубежных клиентов Геннадия были группы Nazareth, Smokie, Black Sabbath, Патрисия Каас, Томас Андерс...
«Каас очень мне понравилась не только как красивая женщина и блестящая певица, но и как человек, - признается пензяк. - Никогда не отказывала, позировала с удовольствием».
А вот с известным французским мультиинструменталистом Жаном-Мишелем Жарром едва не случился большой скандал. Его команда привезла собственные фотографии, причем отвратительного качества. Но продавались они по 35 рублей. Тогда как цветные снимки пензяка с пресс-конференции шли перед концертом всего по трешке. Понятно, что французам такая конкуренция пришлась не по вкусу. Пригрозили иском в международный суд.
«Я пошел разбираться с их администратором, и в итоге консенсус был найден: мы торгуем только на улице, - улыбается Геннадий Коваль. - Но я дал своим продавцам команду в первую очередь кричать - фото за 3 рубля! В итоге французы снизили цену до 15 рублей, но все равно у нас реализация была на порядок лучше».
Один из первых визитов Томаса Андерса в СССР после распада группы Modern Talking также едва не закончился скандалом. Только уже не из-за фотографий, а из-за симпатичной жены певца Норы, которая, собственно, и стала инициатором развода Андерса и Дитера Болена.
«Решил я подловить Томаса после первого концерта, - рассказывает пензяк. А он в гримерке уединился вместе с супругой. Ну, я набрался наглости, схватил один из многочисленных букетов, которые оказались невостребованными после выступления певца, и завалился в гримерку. Первым делом вручаю цветы Норе. Та расцвела, разулыбалась, давай мне строить глазки. А Томас увидел это, и его аж затрясло. Вскочил, кинулся на выход, мол, воркуйте тут без меня, голубки.
С большим трудом удалось объяснить, что мне нужна фотография певца. Тот в итоге оттаял и согласился позировать. Но все чуть не испортила Нора. Она никак не желала оставлять Томаса одного и, как только я пытался того сфотографировать, лезла к мужу обниматься.
А как я буду продавать фанаткам фото их кумира с женой в обнимку! Так и пришлось потом вырезать Томаса Андерса отдельно от супруги...»
Яков Белкин
«Молодой ленинец», № 41, 14 октября 2014 г.