Кондратию Юркову - 102 года! Но даже в таком невероятно почтенном возрасте он никогда не путает Пензу с Пермью. На Каме он родился, а с Сурским краем связал большую часть своей жизни.
В начале 1930-х семья вынуждена была сорваться с насиженных мест и бежать от раскулачивания. В Новокузнецке жили в землянке, в Кемерове Юрковым хотя бы домик выделили. Но в 1937-м главу семьи арестовали и расстреляли.
«Мне пришлось стать основным добытчиком, - вспоминает Кондратий Миронович. - Начинал в типографии учеником наборщика. Но уже тогда знал, что стану врачом!» В 16 лет он поступил на рабфак при Ижевском мединституте. А затем повышал квалификацию в Ленинграде.
«Папа нам с братом часто рассказывал, как подрабатывал, чтобы свести концы с концами, - вступает в разговор сын долгожителя Виталий Юрков. - Стипендии ни на что не хватало, приходилось вагоны разгружать. А летом, на каникулах, отец ездил в Орловскую область - помогал коллегам в борьбе с сыпным тифом как санитарный врач. Одно время заведовал инфекционным бараком для дизентерийных больных…»
Грянула Великая Отечественная война. «Начинал я в городе Лахденпохья, что в Карелии, - рассказывает ветеран. - Сначала стал военврачом 3-го отдельного танкового батальона 35-й Краснознаменной легкой танковой бригады. Вскоре меня назначили и. о. старшего врача танкового полка».
На подступах к Ровно из за кровопролитных боев с немецкими танками и пехотой медикам было не продохнуть: раненых доставляли и днем и ночью… В мае 1942-го танковая бригада участвовала в Харьковской наступательной операции, а затем была переброшена под Сталинград. И вновь раненые, раненые, раненые…
Все это время военврач думал о матери: как она там с тремя младшими ребятишками? В крайне редкие свободные минутки сразу садился за письма и непременно пересылал родным половину своего скромного денежного довольствия - чтобы не умерли с голоду.
Сентябрь-октябрь 1942-го стали настоящей кровавой страдой - танковая бригада участвовала в контрнаступлении в составе 1-й Гвардейской армии у поселка Котлубань. Немногие остались в живых после тех страшных боев… Но Кондратия Юркова судьба хранила: так он нужен был другим.
«То, что мы чувствовали 9 мая 1945-го, словами не передать, - качает головой наш герой. - Победу я, тогда уже капитан медслужбы и начальник госпиталя, встретил в Киевском отдельном военном округе. Слезы, цветы, объятия - все это вижу как сейчас!»
После войны кавалер ордена Красной Звезды, обладатель медалей «За боевые заслуги», «За оборону Сталинграда», «За победу над Германией» продолжал руководить лазаретами и госпиталями, в том числе и Пензенским гарнизонным. Юрков женился, подрастали два сына.
Одним из самых сложных периодов своей послевоенной биографии Кондратий Миронович считает вынужденную разлуку с семьей на три года, когда его направили на службу в группу советских войск в Германии.
Приходилось в буквальном смысле слова жить на две семьи: мама с Виталием - в Пензе, а папа с младшим Колей - в Европе. «Но это был единственный эпизод, когда родители на время расставались, - говорит Виталий Кондратьевич. - Нас с братом он всегда учил хранить семейные отношения. И мы этому следуем!»
В 1966-м Юрков уволился в запас в должности подполковника медицинской службы и вернулся в Пензу. Преподавал физиотерапию в нашем медицинском училище. А затем вдруг… подался в пчеловоды. Вместе с супругой Марией Васильевной держал большую пасеку - порой больше тонны меда выкачивали!
Любимая отдушина закрылась семь лет назад, когда Мария Васильевна ушла из жизни…
Сейчас фронтовой врач прикован к постели, но окружен любящими сыновьями, внуками и правнуками. «Долгой жизнью я обязан своевременному осознанию ее ценности, - признается ветеран. - До 40 лет курил, а потом будто прозрел и бросил дурную привычку. Так что уже 62 года я не брал в руки сигарету, чего и вам желаю!»
На свой столетний юбилей Кондратий Миронович поразил всех собравшихся стихами Есенина, которые декламировал наизусть.
Ксения Вдовикина
«Молодой ленинец», № 52, 25 декабря 2018 г.
ПФР в печали...